Поющая во тьме  - Эрика Адамс

Минута прошла в полной тишине. По лицу Верховного было видно, что он взвешивал предложенное, оценивая его со всех сторон. Наконец, он отослал мальчишку и прислуживающего жреца. Двери за ними закрылись с легким стуком. Лекс остался наедине с Верховным жрецом.

– Начинай…

Лекс опять подобострастно поклонился и сел, глядя в бесцветные глаза Жреца. Он завел свой рассказ с самого раннего детства, не утаивая ни малейшей подробности. Он вёл Жреца по закоулкам своей души, освещая самые темные и неприглядные участки, выворачивая себя перед ним наизнанку, затягивая в сети своей жизни. Верховный внимательно слушал, не перебивая, лишь изредка подносил ко рту бокал с розовым вином, пока тот не опустел.

Лекс осторожно взглянул на Жреца, словно спрашивая разрешения прислуживать ему. Верховный нетерпеливо протянул ему кубок. Отлично. Пока всё шло так, как он и задумал. Лекс наполнил бокал вином до краёв, будто бы невзначай передвинув статуэтку Богини, стоявшую на низком столике, ближе к краю.

Он не утаивал перед Жрецом ничего, рассказывая всё начистоту, не стараясь обелить или очернить себя. Он усыплял его бдительность своей длинной исповедью, ожидая момента, когда Жрец перестанет взирать на него столь пристально. Ещё один бокал вина. Жрец тонкими губами прижимался к краю бокала, неторопливо проглатывал вино. На его лице читалась заинтересованность рассказом Лекса, которая делила его пополам с лёгкой скукой.

То ли рассказ был не столь увлекателен, то ли и впрямь Жреца было не так легко удивить. Лекс приступил к той части рассказа, где ему впервые должна была явиться сущность Тени, засевшей глубоко внутри Ани. Он сделал паузу, словно силясь подобрать нужные слова. А вот теперь Жрец поглядывал на Лекса с куда большим интересом. Лекс замолчал и посмотрел вглубь залы, поверх головы Жреца напряженным взглядом так, будто увидел там нечто необычное.

Лекс мысленно нарисовал картину, виденную им ранее: тень, подкрадывающаяся к нему, жадная и голодная. Он заставил себя поверить в реальность этого видения. Жрец, всё это время прислушивающийся к его мыслям исподтишка, настороженно вздрогнул и перевел взгляд в том же направлении. И всё же несмотря на всю свою спесь, он был не так уж уверен в своих силах. Это было заметно по тому, как испуганно он воззрился вглубь залы, в которой не было ничего, кроме пустоты.

Сейчас. Пора.

Лекс схватил каменную статуэтку и изо всех сил обрушил её на затылок Жреца. Раздался негромкий хруст. Острый камень без особого труда проломил череп Верховного Жреца. Лекс осторожно повернул голову Жреца, наблюдая за тем, как его взгляд стекленеет, а губы силятся произнести хотя бы одно слово. Жизнь покидала тело Жреца столь поспешно, будто ей мерзко было находиться в этой тесной и душной клетке.

Лекс покинул залу не сразу. Он дождался того момента, когда дыхание перестанет вырываться из мертвого тела, и для пущей уверенности провернул несколько раз в ране острый длинный нож, припрятанный среди одежды. Он отер пятна крови и осторожно наклонил голову Жреца набок, закрыл мертвецу глаза.

Издалека можно было подумать, что он дремлет или смотрит видения, которые доступны лишь его взору. Лекс не раз видел, как Жрец сидит в такой позе, потому постарался сделать так, чтобы всё выглядело естественно. Теперь можно было уходить. Он вышел из залы, пятясь, осторожно прикрыл за собой двери, и выставил руки в предупреждающем жесте:

– Богиня послала Верховному видения, и он отослал меня, велев, чтобы его не беспокоили. Он призовёт вас, когда это будет нужно.

Лекс неспешно удалился с бешено колотящимся сердцем и невозмутимо спокойным лицом. Одна часть плана выполнена.

Город был охвачен предпраздничной суетой. У этого были свои плюсы и минусы. Можно было незаметно проникнуть туда, куда не следует, без особых затруднений стащить одеяние у старших Жрецов, можно было провести с собой почти бесчувственную рабыню, переодетую в этот нелепый балахон, через множество улиц, не вызывая подозрений. Но передвигаться было трудно. Толпы людей запрудили улицы, и Лекс чувствовал, как драгоценные минуты ускользают в никуда. Он злился и едва не волоком тащил на себе Мейрим, распихивая в стороны праздных зевак. Наконец, он был уже в Храме, перед камерой Ани, в которую вела толстая, глухая дверь.

– Отопри, страж, – надменно велел Лекс, – Старший пришёл подготовить одержимую к ритуалу.

– С каких пор за Старших жрецов молвят простые прислужники? – презрительно спросил страж, даже не потрудившись окинуть пристальным взглядом пришедших. Как же они беспечны и уверены в своих силах, глупцы!

– С тех пор, как Старший возложил на себя обет молчания. Не трать наше время понапрасну, до назначенного часа осталось не так много времени. Каждая минута промедления может оказаться роковой, и кого посчитают виновным? Стража, что препятствовал проведению подготовки к ритуалу… Он будет одним из виновных.

Голова Мейрим в красном балахоне согласно кивнула в ответ словам Лекса. Страж помедлил еще немного, но всё же поднялся и отпер дверь, впуская пришедших. Внутри ничего не изменилось. Всё тот же голый камен холодных плит и скудное освещение, прикованная к стене девушка. Лекс молниеносно бросился к ней, развязывая веревки, освобождая ее от пут, снял ожерелье с шеи и положил к себе в карман. Ани смотрела на него со смесью удивления и недоверия.

– Давай, снимай с себя это.

Лекс требовательно дернул край одеяния Мейрим, та послушно стянула с себя просторный балахон, протягивая его Лексу. Ани посмотрела на лицо Мейрим и перевела шокирующий взгляд на Лекса:

– Ты сам это сделал?

– Что именно? Отрезал суке язык и зашил рот? Да… А теперь надень это.

– Может быть, ты прекратишь всё решать за меня?

Мейрим, услышав ответ Ани, издала звук, который можно было бы принять за смех, если бы её рот не был зашит намертво.

– Не время пререкаться! – Лекс подошёл и встряхнул Ани за плечи. – Если потребуется, я свяжу тебя и выведу на привязи. Но ты сильно облегчила бы мне задачу, если бы перестала упрямиться. Пожалуйста…

На мольбу в его голосе она отозвалась сразу же и послушно натянула красное одеяние жреца, которое укрыло её с ног до головы.

– При выходе из камеры обопрёшься на меня, будто бы обессилела после ритуала. Не издавай ни звука.

– Ты думаешь, что это сработает?

Она нелепо взмахнула длинными красными рукавами.

– Они до того уверены в собственной проницательности и неприкосновенности, что иногда не замечают дел, творящихся у них под самым носом. Шанс есть, и мы должны его использовать.

– А что будет с ней?

Лекс уничижительным взглядом смерил Мейрим с ног до головы.

– Когда подмену обнаружат, будет уже слишком поздно. Жрецам нужно будет напоить Красную луну кровью, и они не станут разбираться, кто прав, кто виноват В расход пойдут все неугодные. В конце концов она исполнит истинное предназначение – послужит своей любимой Богине.